https://www.facebook.com/109029381703027/

Sapphire Blog

Практика осознанности через письмо.

07/22/2024

№85/11
3
На других этажах жили свои звезды. Например, литературовед на 12-м. Очень полная и бесконечно образованная девица Томаш-Ивжения, Маша. Она нескрываемо считала себя интеллектуальной элитой. По её словам, она жила раньше в Абхазии. Ей пришлось немного потусить в Москве в 90е и в Бухаре после этого, прежде чем она окончательно поселилась в квартире своего умершего отца-горняка с пожилой матерью-уборщицей в Ташкенте. После гормонального сбоя в организме, она набрала большой вес и потеряла значительную часть своих густых пышных волос, которые заплетала когда-то в толстую рыжеватую косу. В прошлом оставалось много поклонников и один бывший муж. В её арсенале было много циничных и странных историй о сложившейся жизни и опыте. Например, как она прикладывала окровавленные прокладки к акне на лице, когда была в Динином возрасте, в котором Дина страдает от акне. И все прошло. Наверное, это можно отнести к категории странного опыта, которым Маша посчитала нужным поделиться при знакомстве.

Она жила над Диной и часто слышала аромат её духов, звуки её музыки и стоны её гостей. Томаш деликатно намекала, что ведает многое про жизнь соседки, но никак не осуждает, а скорее – восхищается её красотой и необычностью. Даже взялась выращивать для нее цветок, но тот оказался “не фертильным” и растения Дина не получила.

Как-то она подсунула под деревянную дверь Дининой квартиры распечатку из интернета с содержанием довольно забавным: Как понять, что ваша соседка – ведьма? В коротком тексте описывался тип молодых, красивых, глуповатых и беззаботных женщин, которые легко очаровывают окружающих. Секрет их заключался в том, что они – ведьмы. Маша написала эту коротенькую нелепую статью, вдохновившись соседкой и разместила текст в интернете. Текст даже пользовался популярностью. Копия досталась Дине в качестве комплимента и расписки в полнейшем восхищении!

Томаш преподавала в колледже и подозревала о том, что её любимка с 11 этажа недостаточно образована, но старалась обходить этот угол, всевозможно ухищряясь в своих диалогах с ней. Её хорошее и бережное отношение к комплексам Дины оставалось некоторое время необъяснимым. Она приглашала Дину на чай и прогулки вдоль речки Салар, много рассказывая о том, что думает об окружающих. Они были для нее тупой безвкусной массой, неспособной ценить Бальзака или стильно подбирать гардероб. Дина кивала, помалкивая о том, что и у нее полный провал с Бальзаком. Гардероб же её был не особенно богат, но довольно элегантен. Но было ли этого достаточно, чтобы компенсировать то, в чем Томаш жестоко упрекала людей вокруг? Дина стала для Маши кем-то вроде Мадонны – революционно с**суальной, смелой и популярной.

Из командировки Дина привезла Маше дорогие духи Гуччи и пригласила её в гости выпить. Из той же поездки была завезена порция импортного алкоголя из дьюти-фри. Соседка появилась вовремя в домашнем цветастом ситцевом халате. Дина немного недоумевала, как можно критиковать окружающих за отсутствие вкуса, являясь в гости в разноцветной робе, напоминая таитянскую женщину после миссионерского вмешательства в её внешний вид. Поговорили немного о текстах Дины про смерть, которые она изредка писала и заготовила для Томаш заранее. Никакого особого мнения короткие опусы у литературоведа не вызвали, производя довольно слабое впечатление на фоне Бальзака и пишущей самой себя. К тому же, Машу-Тельца интересовала бурная жизнь, а не готичные нарративы про её конец. Это немного расстраивало – Дина рассчитывала на профессиональное мнение эксперта в литературе о своих набросках. Взбодрил алкоголь. Закусок к выпивке не предлагалось и обе достаточно быстро захмелели.

Хозяйка квартиры включила музыку и стала медленно танцевать. Играли Joy Division. Томаш сидела на розовом диванчике и попивала джин со спрайтом, не прерывая перформанса. Возможно, вспоминала время, когда она была стройна и хороша, как теплый осенний день. Возможно, её пугало такое внезапное эксцентричное пробуждение. Может, ей просто было скучно, но она молча смотрела на танцующую, как на разнообразие. Та же решила выкинуть что-нибудь необычное, чтобы удивить гостью и начала медленно снимать с себя одежду. Сначала в сторону Томаш полетели короткие кожаные шорты, затем рубашка и Дина осталась в одном черном белье от Викториас Сикрет. Как утверждали литературные подруги, женщина не может читать концептуальную литературу и носить фирменное нижнее белье одновременно – это несовместимо. Женщина в брендовом белье должна быть лишена потребности в сложных вещах. Дина опровергала это заявление. Наверное, ей как-то хотелось донести свою исключительность до Томаш и она продолжала плавно двигаться под музыку. Совсем не хотелось, чтобы весь этот номер пропах с**сом или похотью - хотелось вложить в свои жесты как можно больше утонченности и эстетики. “She lost control again” - доносился из сабвуфера голос Яна Кёртиса. Соседка в ситцевом халате такой музыки раньше не знала и слушала с интересом. На следующей песне австралийских HTRK, Sweetheart, Дина как во сне покачивалась на холодном черном полу среди красно-бордовых стен с закрытыми глазами. I need you, my sweetheart, my sweetheart. Под эту песню она вспоминала архитектора из Берлина, который поделился с ней этой музыкой и знаниями о современном искусстве. Он снился ей где-то в осенней арке сталинки, занесенной желтой листвой чинар, в черно-белом костюме и с дипломатом, полным бумаг. Он плакал и говорил, что облажался перед своими родителями и, вообще, крупно облажался в жизни, сидя на асфальте в растрепанном виде, рассыпая бумаги. Он был длинноволосый, умный француз. Дина проснулась с ним в одной постели после этого сна в гостинице. Где-то в городе были отели, но это была постсоветская модернистская гостиница с баром внизу, где они вчера напились и теперь уже сложно было понять - были ли его сожаления о большой лаже сновидением или пьяным откровением поздней ночью, не перешедшей в с**с.
– И это все? Немного водки достаточно, чтобы проснуться с тобой? - пошутил он и резко разбил ей этим что-то в сердце. Дина ответила, что выбирает партнеров сама исходя из своих симпатий, а не за выкуп и пошла пить кофе на балкон с видом на зеленый парк.
Она стояла уже голая посреди зала, избавившись в танце от нижнего белья. Белая кожа, “нерожавшие” узкие бедра, королевская грудь (когда между грудями может поместиться ладошка, как говорили когда-то одноклассницы), выбритые подмышки и пах. Раздался шум входной двери. Томаш вышла из квартиры без слов.

Некоторое время было совершенно невыносимо думать об этом визите и своем поведении. Дину мучила совесть за то, что она повела себя как развратница – разделась и танцевала голая. Стыд сжигал её при мысли о том случае. Она не ждала, что Томаш будет с ней общаться, когда под дверь подсунули новое послание. Это было письмо, распечатанное на листе А4, надушенным Гуччи. Томаш признавалась в любви и вожделении. Она представляла себе с**с с Диной и очень его хотела. Только Дина приводила её с**суальное воображение в активность. Сама она надеялась быть пассивной в их возможном союзе. Дину это мгновенно рассмешило – очередная поклонница готова! Пропасть между ними сократилась. А эти чужие мучения влюбленности доставляли ей моральное удовольствие. Доводить своих “жертв” до слез и тоски Дина умела достаточно ловко и жадно впивалась в каждый такой случай ядовитым жалом. Ледышки, подбрасываемые всякими архитекторами в область её наивного сердца делали её холодной к любви и жестокой к влюбленным.
Вскоре Маша пришла с цветами и пивом. Робко постучала воскресным днем в окно кухни, выходившей на общую галерею. Дина курила внутри, развалившись в красном бинбеге, выдувая дым в полуоткрытое окно. Визит был неожиданным и проходил в начале немного скомканно. Попили пиво на кухне, прополоскали серых окружающих. Розы оставались лежать на столе – нелюбимые цветы хладнокровной ведьмы. Поцеловались. Тут Дину прошиб холодный пот от мысли, что между ними действительно может произойти с**с. Это был совсем не её тип женщины и быть с ней активной совсем не хотелось. Сквозь жалость, пробивалось чувство брезгливости к её толстому телу, большой груди и мокрому влагалищу. Но пальцы уже касались её белой кожи, редких волос, пухлых щек. Руки медленно раздевали Машу и когда она была готова, Дина рассмеялась и стала выталкивать её из квартиры.
- Уходи, уходи отсюда! Вон! - толкаясь орала Дина. Её хотелось раз и навсегда излечить влюбленность соседки и запомниться навсегда. Наконец Маша оказалась на галерее, пытаясь одеться в очередную цветастую робу. Дверь квартиры номер 53 (как портвейн), с шумом захлопнулась, щелкнул замок. Это была их последняя встреча. Примерно через год стало известно, что теперь в квартире на 12м родился ребенок, девочка. Тогда же Дина съехала.

07/21/2024

№85/11
2
Эпизод с менеджером кафе Артишок, как и весь день рождения с пением гимна, никто никак не комментировал и вскоре он забылся. Прошло еще некоторое время проживания на 11 этаже и Дина отметила, что здесь есть еще пару заметных моментов: русские, которые мало взаимодействуют с внешней средой, но выращивают на общей галерее растения и круглая низкорослая тетя Люба, которая живет в соседнем корпусе. Проход в него напоминает переход из одного измерения в другое, из одного мира в параллельный, из 85го дома в 83й. Только непонятно, что там делала тетя Люба, если метафизически переход был от худшего к лучшему, например. От тьмы к свету. Но нет - тянулся тот же маргинальный шлейф. Любина дочка, Лена, безуспешно резала вены, имея двух дочерей. Однажды она спрыгнула с 12 этажа и разбилась на смерть о крышу ресторана, где Дина иногда курила кальян. Самоубийца поднялась с одного этажа на другой и, вероятно, была пьяна, когда решилась спрыгнуть. Как и у Залины, дочери Лены были от разных мужчин, никто из которых не был Лене законным мужем. Возможно, она была недостаточно счастлива. Дина несколько раз видела Лену в этом переходе между домами в обнимку с разными типами.

Посреди двух соединенных домов также был лестничный пролет, в котором прятались бездомные, скопился мусор и несло мочей. С этим мирились все жильцы. Но главное, ежегодно подписывался документ о капитальном ремонте всего дома и неизвестно, домком подписывала акт выполненных работ. Жилтоварищество люто воровало и имитировало деятельность, а жильцы не выступали. Только Дина пыталась ходить в офис товарищества и топать ногами по поводу неработающего изуродованного лифта и на тему загаженного запасного пролета с бездомными, в котором можно было запросто упрятать труп. Жилтоварищество чуть не переехало её за это на служебном автомобиле и отказалось чинить, убирать и ремонтировать объекты. Тете Любе и русским, которые жили у самого прохода, не было никакого дела до безопасности и антисанитарии в их части дома. К тому же, один из бездомных, ночевавшим в пролете, был братом пожилой Любы, которого она из жилья давно выписала за курение анаши и чрезмерное употребления алкоголя. Любу устраивало, что родственник "пристроен".

Однажды краснолицые тучные соседи-русские, которые редко показывались, как-то устроили небольшую домашнюю пьянку с коллегой по работе. Все они выходили курить на общий балкон, где курила сама Дина, всматриваясь в глиссаду аэропорта напротив дома. Там изредка возносились в высокое небо Боинги, Эрбасы и какие-то неизвестные металлические птицы. Пьяный гость соседей заговорил с девушкой в длинном шелковом китайском халате, поинтересовался, чем та занимается. Девушка сообщила, что уже 10 лет служит в рекламном крыле национальной авиации и очень довольна. Конечно, она была искренна – где бы ей еще удалось просидеть так долго без должного образования, опыта и непокладистым характером? Кто бы еще вытерпел её опоздания и неформальный внешний вид? Дина думала о компании, в которой так долго работала, с благодарностью. Однако, лицо мужчины выражало скептицизм и насмешку. Ему не верилось, что в авиации могут встречаться такие хрупкие птицы, как стоящая перед ним. Сам он был как-то связан с добычей нефти и считал себя незаменимым начальником всего. Тут на галерее очутилась соседка Люба в поисках закурить. Увидев мужика в тельняшке, она заулыбалась и принялась с ним заигрывать и шутить, не замечая Дину. Эти двое хорошо понимали друг друга, можно сказать – говорили на одном грубом народном языке: железнодорожница и рабочий-нефтянник. Но тут начались подшучивания в адрес молодой красавицы, которая непонятно зачем все еще стояла около этой пары на вечерней галерее.
- Ты посмотри как она вырядилась, шалава! На ней трактором пахать надо! - зловеще с претензией выругалась тетя Люба. Мужик заржал и отрыгнул, снова заржал. Появились хозяева крайней квартиры и затащили пьяного обратно внутрь. Любка сочно сплюнула на грязную напольную плитку и кряхтя удалилась в свой корпус. Дина стояла молча. Она совершенно не умела защищаться от таких заявлений в свой адрес – её этому никто не научил. Было непонятно, почему её вдруг обозвали шалавой. В голову с опозданием приходили какие-то ответки про Лену, обжимавшуюся с разным мужичьем в пролете, про её внучку, глушившую в 14 лет Балтику-9 с димедролом, но высказать свои замечания было уже некому. К тому же, к своему удивлению, соседок Дина никак не осуждала даже после оскорбления в свой адрес. Она сама предпочитала алкоголь, находилась в с**суальной связи больше, чем с одним мужчиной, одной женщиной и считала это вполне нормальным - жить как умеешь или как хочется. Из крайней квартиры вынырнуло красное лицо, рявкнув:
- Пошла вон отсюда!
Дина отскочила, очнувшись и показала морде средний палец. Дверь захлопнулась. Подметая шелковым подолом галерею, Дина поспешила к себе. Было время идти гулять с Киром.

Кир был белым худым мальчиком с Чиланзара, работавшим программистом в американской компании. Он часто зависал в барах, где пила Дина. Вскоре они познакомились. Он был очень конкретен, серьезен и строг, как настоящая Дева. На лице его было написано, что он считает многих женщин дурами. Однако, вербально он этого не выражал и Дина решила, что ей кажется. К тому же, её саму он явно выделял в положительном интеллектуальном смысле. Эта была их вторая встреча.
- Так расскажи, из чего же сделаны Диночки? - спросил Кир отхлебывая из тумблера виски в полутёмном баре.
Дина всю себя стеснялась в его присутствии и боялась, что он в ней разочаруется. Ей очень хотелось нравиться этому молодому человеку с хорошим английским и всегда полным кошельком. Рассказывать о себе было особенно нечего – офисный клерк с крошечной библиотечкой в однушке, выкрашенной в анархистские цвета, изредка путешествовавший за пределы страны. Хобби в виде тарологии и арт-экспериментов ей казались глупыми, а в присутствии науколюбивого Кира – вовсе стыдными. Разговор шел туго, пили наравне. Наконец Кир объяснил, что он от Дины собственно хочет. Он предложил с**с, который не обязывает к отношениям. Ему нужна была красивая девушка, не слишком глупая, для приятного с**са, который увеличивал его продуктивность и улучшал настроение. Не исключены были походы в бары. Обременять отношениями парень не планировал. Все это было очень понятно, но Дине казалось, что она немного влюблена и может даже согласиться.
В эту же ночь они оказались в подъезде её дома на 11-м этаже. Они целовались в проходе между домами, откуда доносилась вонь и лестницу заглатывала темнота. Кир развернул её лицом к исписанной хуями стене и задрал длинную атласную юбку. Пьяная насквозь Дина, едва удерживаясь на высоких каблуках, думала про сегодняшнее замечание тети Любы и приходила к выводу, что та, наверное, права. Только шалавы занимаются с**сом в подъезде на втором свидании. Вот так вот легко отдаются парням, которые видят в них только источник с**са. Наверное, так происходило с Залиной и Леной и будет происходить с их дочками в этом же подъезде. Кир оголил свой большой член и уже готовился вводить его во влажное влагалище, когда в темном запасном пролете кто-то заорал...

Из пролета стал доноситься запах дыма. Послышалось больше каких-то странных воплей. Сумасшедшая тетя Света с 7-го этажа подожгла это место. Бомжи, ночевавшие холодной ночью внутри оказались жертвами небольшого пожара. Тетю Свету не наказывали за её асоциальный образ поведения. Она жила в своей квартире и копалась на мусорке с бомжами. И вот однажды она их подожгла в пролете, который должен служить пожарным выходом, но был местом скоплением мусора. Выбежали соседи, кто-то вызвал пожарных и милицию. Дина воспользовалась случаем и быстро распрощалась с Киром. Третьего свидания у них не было.

07/21/2024

№85/11
1
Дина жила на 11 этаже. Это обычно запоминали друзья. Она часто приглашала их домой и это были очень разные люди – от уличных музыкантов до иностранных министров и это придавало этажу легкую причастность к богемным местам. Но главным образом этаж отличался тем, что на нем с самого начала поселились семья крымских татар – смесь ногаев и ченгене – степняков и цыган. Одни происходили из пастухов в крымских степях, а другие - из жителей Карасу Базара. Это было важно, так как с детства пришлось усвоить, что Дина - тат - белая кость крымчан и все крымские татары – это очень хорошо и достойно внимания. Википедия утверждает, что тат - это горцы. Хейтеры утверждают, что в Крыму нет гор. А есть еще ялыбойлю – южнобережцы. С таким парнем Дина когда-то жила на этом самом 11 этаже, но месяцев через семь их отношения развалились и парень исчез. Другого опыта общения с ялыбойлю не представилось. После ухода парня, Дина предпочитала жить одна. Детей намеренно не хотелось и очень удивляло, когда другие их так запросто делали. Экономически, политически, экологически и экзистенциально это было странным в понимании Дины.
Ей с детства рассказали, что она голубых кровей, что во всем виноват Сталин, но было совершенно непонятно, что с этим делать. Как должна вести себя настоящая татка в новом времени? Изучение классов крымско-татарского общества после его раздробления путем высылки и других видов репрессий кажется довольно небезопасным. Одни считали крымских татар предателями, а другие – жертвами, но без глубокого проявления сочувствия. Очень мало эмпауэрмента было во всем этом отношении. Особенно если на право и на лево заявлять, что ты крымская аристократка. Разумеется, Дина считала, что Крым должен быть суверенный, ну или хотя бы турецкий, когда начался его очередной раздел. Сталина же она быстро научилась ненавидеть за лишение её предков дома, родины и свободы.
Испытывая симпатию к происхождению соседей, молодая аристократка поддерживала хорошие отношения с ними и не особенно распространялась о своем. Она питала к семейству эмпатию и даже иногда помогала мелкими деньгами. Мать крымско-татарского семейства была домкомом и подписывала девочек заграницу с**с-работницами. Ее дочери были проститутками, а золотозубые сыновья – ворами, альфонсами и бездельниками. Один из них хотел переспать с Диной, ради спортивного интереса и в надежде переехать к ней жить. Но его усилия были тщетны – Дина не любила безработных необразованных мужчин с гордой репутацией ёбер-террористов, даже если это крымчане. Их отец был цыганом, но умер к тому времени, когда Дина переехала в этот дом. Он продавал и спаивал своих дочерей с красивыми длинными ногами. Их палароидную фотографию из 90х симпатизирующая соседка выпросила себе на память, где обе сидят на качели в микроюбках. Такие короткие наверное уже никто не носит в Ташкенте. Такие носила сама Дина. Сестры ей нравились своей открытостью, особенно старшая - Залина – скорпион по гороскопу, часто приходившая к Дине бесплатно гадать на картах Таро про будущие деньги от бывших заграничных любовников. А однажды, в знак благодарности за гадания, подарила новое китайское дорогое желтое пальто, в котором Дина сильно привлекала внимание мужчин. Будто Залина вшила в пальто своего скорпионьего очарования и с**суальности!
У Залины был агрессивный характер, она любила поорать в общей галерее этажа на родственников после пары литров пива. В детстве её били табуреткой по голове - “ломали характер”, в юности она ходила по модным дискотекам и работала официанткой, а позже уехала работать проституткой заграницу. Ей удалось заработать на отдельную квартиру и машину, но все было потрачено, проедено большим семейством, которое ожидало от старшей дочери большой финансовой поддержки. Угасли и молодость с красотой. Теперь у Залины было две дочери и проживали они все вместе в квартире матери-домкома с тетей, дядями и их детьми. После красивой заграничной жизни, где Залина питалась только в кафе и ресторанах, настал период ее работы посудомойкой в соседнем кафе-буфете Артишок. Дина пила кофе утром в Артишоке и иногда там обедала. Еду предлагали в кафе вполне нормальную, а вот к кофе были претензии, но альтернатив поблизости не располагалось. Залина иногда погладывала на соседку, не понимая, почему из них двоих именно невероятно привлекательная в прошлом для мужчин Залина теперь моет посуду, а какая-то офисная серая мышь отдыхает с чашкой американо? Это казалось Залине несправедливым.
Несмотря на легкую зависть, она пригласила девушку на свой день рождения в кафе где-то на Паркентском. Ехать на такси от дома было минут двадцать. Дина не представляла, кого еще может пригласить на свой праздник бывшая проститутка и что ей дарить. Как оказалось, в кругу её друзей оказались, в основном, коллеги из кафе и менеджер Артишока. Подарками в основном были деньги в конвертах. Залина была густо накрашена и одета в черное глухое платье. Дина пришла с распущенными волосами, в легком цветастом платье и почти без макияжа. Разговоров за столом было мало, все жадно ели. Много пили. Дина тоже не стеснялась и в какой-то момент перестала следить за количеством выпитого. Вечер шел быстрее и свободнее после алкоголя. Становилось даже как-то весело и менее неловко. Залина старалась говорить с менеджером и угождать ему весь вечер. Это был смуглый худощавый узбек в возрасте плохо говоривший на русском языке. Какой-то дальний родственник хозяев кафе, в которым он управлял. Наконец он осмелел и начал приставать к длинноволосой гостье. Залину это бесило, ей нравилось, когда внимание мужчин принадлежало ей одной. Было от этого немного смешно и тошнотворно одновременно. Менеджер выпрашивал номер телефона и лез целоваться. Внезапно диалог перешел на другую тему:
- А вы - патриот Узбекистана? - сама Дина была довольно патриотична и верила в светлое будущее государства, в котором жила.
- Конечно! - уверенно ответил менеджер.
- Вставайте тогда и пойте гимн! Если споете – дам вам номер своего телефона!
Дина встала, приложила правую ладонь к сердцу и запела Серкуеш. Все в кабинке кафе встали и со страхом стали подпевать, прикладывая ладошки к груди. Менеджер почему-то не пел.
- Вставай на колени! Давай, вставай на колени и пой гимн, если хочешь телефон! - громко приказывала Дина.
Мужчина послушался приказа и встал перед Диной на колени, глядя жалко снизу вверх. Гимн допели до середины. Запевала рассмеялась и все выдохнули. Никто не понял, что это было, но всем было немного страшно проигнорировать пение национального гимна в присутствии друг друга – потенциальных с**сотов, хотя 50-е давно остались в прошлом. Номер телефон так и остался засекреченным.
После празднования, менеджер кафе увязался за Диной. Залина предательски поспешила домой, оставив их наедине. Она не скрывала уже, что хочет подложить соседку под начальника. В подъезде дома мужчина прижал девушку к стене и что-то шептал, демонстрируя деньги одной свободной рукой. Возможно, он хотел с**са или все еще номера телефона. Дина лепетала, что спит с министрами за большие деньги и издевательски хохотала.
Проснулась она в своей квартире одна на большой двуспальной кровати раздетая и абсолютно не помнила, как добралась сюда. Что было дальше с этим узбеком и как ей удалось от него отделаться? А может она отдалась ему возле лифта и не помнит? Может она предложила ему минет? Мучило тяжкое похмелье от дешевой водки. За окнами на общей галерее цыгане кого-то громко обсуждали со словами “Шлюха, она же шлюха!”. Дина подумала, что это про нее.

05/27/2024

Амур проник в мою постель.
Эрот зажмурил мне глаза.
Он пел и ныл, что не женат.
Хватал меня, сжимая пополам.
Любовь, как пошлый ритуал,
Свершается бесстыдно между нами.
Амур-инкуб с длинными ногтями
Царапает мне нежное лицо,
Эрот-Амур целует плечи и живот.
Незримый он вцепился в пленницу зубами!
- Дай! - требует божественного рот
И украшает тело сладостным ласканием.
Ночной визит смутил мой крепкий сон
Из под вина и аромата лилий.
Зачем твой бархатный приход случился вдруг без ожиданий?
Амур-божок-инкуб-Эрот,
Стирая с тела липкий пот,
В объятьях держит, медленно сжимая.
- Ты дура? - спрашивает вдруг.
И дальше похотливо приближает
Конец волшебного свидания.
Он в мой эфир вошел как нож,
Глотая жажды длительной мученья.
Энергетический вампир насытил голод моим телом.
Затем исчез, ушел, как растворился,
Оставив легкий холодок потусторонних мыслей.

11/27/2023

В Поле розовых пайеток

Дышит уютный город. Арыки, махалля, вокзал, завод, четерехэтажки, хлопок. Гремит Хлопковое дело, глава Республики, Рашидов, признан коррупционером, сотни уголовных дел. Перемены, Перестройка. Пустеют прилавки: макароны, сахар, хозяйственное мыло. Ощущение, что у первого вкус последнего. В облисполкоме раздают талоны на козлятину, рис и чай. Главный помощник председателя, сын базаркома, закупается на базаре, не пользуется талонами. Беспартийный. Его жена с Машзавода поддерживает Горбачева, заказывая яйца с птицефабрики и сливочное масло из Ташкента. Идет гастрономическое бедствие. Говоря о распаде СССР, большое внимание уделяют именно еде.
Февраль. Озвучен план вывода войск из Афганистана. Последний день месяца невисокосного года. В шесть утра у женщины с Машзавода начались схватки. Холодный Родильный Дом, полная акушерка просит тужиться сильнее. Из влагалища торчит правая рука младенца.
- Как Ленин - тянет руку народу, - говорит акушерка. Ждут мальчика. У младенца удушье, роженица теряет кровь, но в десять с минутами все заканчивается. Размотав пуповину, вытащили девочку. Рыбы и Тигр, Луна в Весах. Эмоциональный творчески-духовный интуит, интроверт и миллениал. Повешанный.
Выписывается Огонек и Наш Дом, звучит новая волна, блестят лайкра и телевизор. За чтение Солжиницына больше не отправляют в ГУЛАГ. Главный помощник становится директором Домостроительного комбината в Микрорайоне. А там панельки и русские. Эпидемия детского коклюша. Вши. Запах мочи и манной каши с комками. Капустный лист в переваренном супе заставляют доедать злые воспиталки детсада ДСК. Кишит маленькая песочница, в игровой комнате расхватали все игрушки и остались одни неваляшки и кубики. Девочка-снежинка стоит на ненавистном стульчике, рассказывая стишок. Фальшивый Дед мороз раздает мандарины. Девочка писается.
Поход в школу номер один имени Пушкина. Пушкина надо знать. Пушкина надо знать до школы и потом, все одиннадцать лет надо знать наизусть и любить Пушкина. Водитель собрался везти мисс класса в школу в новых кроссовках и шубке из искусственного меха. Теперь это дочка конвертировавшегося из красных директоров в предпринимателя. По двору летят сумкупоны. Кто-то их выкинул из окна. Они теперь ненастоящие. В туалете вешается сотрудник Машзавода, обклеив сумкупонам комнату в квартире. Пришли доллары. Бывший директор ДСК открыл первый обменный пункт и два цеха - Швейный по Бурда моде и сырный с применением говяжьего пепсина. Пепсин подходит для сулугуни и брынзы. Макароны, никогда не подававшиеся дома, совсем уходят в прошлое. Приходит Улькер, Сникерс и Киндер Сюрприз. Дома стоит новый кожаный диван, в бабушкином шифоньере спрятаны мешки денег. Горит и иногда взрывается колонка. С концом советского союза закончились горячая вода и отопление. Течет подвал. По крышам гаражей бегает милиция и ищет исламских фундаменталистов. Раису района отрезают голову, како-то девочке-школьнице режут ноги на базаре за короткую юбку. На закате слышен Азан. Крымский татарин играет для нее на гитаре Донт спик. Она поет на английском.
Языковая гимназия. Эмануэль и Дневник Лоры Палмер. Лолита и Бесы. Гремят запретные дискотеки и выкуриваются сигареты. Мальчики под именами девочек в записной книжке. Девочки под никнеймами. Многочасовые разговоры по телефону ночью. Мастурбация. Мать. Машзавод выпускает шпильки и оградки вместо газовых задвижек. Мать теперь чаще дома. Она застает гимназистку за мастурбацией. Отец застает её за чтением Черной магии. Брат застает ее за разговором с незаконнорожденным из неблагополучной семьи. Все застают её за запрещенными делами. Никто не находит ее за чтением Корана годами позже.
Ей постоянно напоминают, что она – будущая тетушка. Узбекская тетушка родила ребенка вне брака, из-за беременности потеряв работу в Суде в патриархальном Узбекистане. Прабабушка отвернулась от нее. Прабабушка пользовалась большим авторитетом и отворачиватся от тетушки считалось правильным. Сегодня тетушкин сын - убийца, отмотавший срок. Это отдельная семейная драма.
Переезд в Ташкент. Помогают папины знакомства - приняло Министерство авиации. Вялотекущая карьера на фоне похорон отца. Она идет в мечеть заказать молитву. Мулла предлагает ей стать второй женой. Трогает рукой свою полуоголенную грудь, потирает и обещает заботиться о ней. Просит добавить еще немного денег за чтение молитв.
Начинаются поиски смысла всего происходящего. Возникает связь с левацкой партией. Обещания изменений через арт-джихад наделяют объединение смыслом. Фотосъемки на улице и в метро под запретом. Искусство цензуруется. Высится мирное небо над городом. Ташкент при Каримове. Митинг из восьми человек в поддержку Майдана. Она участвует. Вместо замужества и детей, ей хочется играть в революцию. Вскоре над ней идет суд по административному делу. Вылет из министерства. Никого вокруг, кроме матери. Снова февраль.
Она улетает в Лондон искать убежище. Она возвращается из Лондона шпионкой. Красивой, обученной, опасной. Ее тренировали при Оксфорде и Кембридже. Вся информация предоставляется Партии левых для организации политического переворота в стране. В её категории представлены три цисгендерные женщины: Гульсум - мультикультуралистка, Джульета – Алматы, Кабаре и Фрау – она сама. Кто-то ждет от троих исхода Анны Карениной, кто-то Пышку Мопассана. Некоторые дождались Пятого Элемента, Ошо и Дневников Гейши в лицах этих персонажей. Это теперь элита. Дипломатический корпус, демимонд. Высшая лига с жесткой конкуренцией. Подруги остались в прошлом. Как одна, чей отец был катала и сидел за первое казино в Перестройку. С ней нечего было делить, кроме парней. Можно было сыграть в карты. Новое окружение девушек стремится к власти и влиянию. Кроме марихуаны, алкоголя и искусства их связывает претендентство на первенство. Это утомляет. Отвлекает один англичанин, приехавший в город инвестором. Английский полковник. Они пьют вместе водку и едут по всей стране искать идеи для бизнеса. Запоминается красивая природа и тяжелый быт местных жителей. Во время её отсутствия с англичанином, Гульсум и Джулетта распространяют слухи о её проституции и связями с Британской разведкой.
Её вызывают на беседы органы. Партия предает её. Наконец она улетает в Дубай, где принимает Ислам и живет с полковником. Он обещает жениться, но не суждено. Снова она возвращается в Ташкент в свою черно-красную квартиру, читая молитвы. И чего-то ждет. Что это все значит? Её преследует страх. Она привлекла внимание властей своими громкими художественными жестами, освещенными в интернете. Одновременно начинается её литературная история. Фрау пишет и побеждает в литературном конкурсе в Астане. Ее встречает сын Министра, увлекающийся поэзией и хочет жениться на ней. Она часто напивается, вспоминая полковника и решается на аборт. Аборты разрешены в Казахстане. Там не преследуется уголовной ответственностью домашнее насилие. В целом, там безопасно. Так отзываются о стране случайные туристы. Казахстан был похож на заграницу. Там давно есть моллы, множество банков, безликих витрин многочисленных кафе и ресторанов, гостиницы. Много джипов.
США. Писательница и художница выходит замуж в Силиконовую Долину. Эпизоды её жизни оказываются полу-снами, духовным опытом. Преследования прекращаются. Она больше не бегает, много спит и ест. Хочет умереть в своей постели. Доносится звонок. Сын министра Казахстана хочет, сделать её главным пропагандистом в регионе. Предлагает квартиру и деньги. Бросив мужа, она едет работать пиарщиком президента. Раздается ее голос на улицах Центральной Азии. Диктатуры приняли её концепции массовых коммуникаций. Наступил Центральноазиатский Союз. Она проповедует ценности и цели его. Узбекистан воздержался от вступления в него, опасаясь за независимость. В информационной схватке она действует на стороне Либеральных сил и инвестирует время в обучение новым навыкам. Уделяет внимание коммуникациям и Уллису. Думает об Узбекистане. Пишет об Америке. Все еще любит мужа. Неизвестно насколько это гендерно-равноправно сегодня.
Начинается война. Казахстан разворачивает кампанию против Узбекистана, борющегося за влияние в регионе. Пропагандистка отказывается работать на машину войны. Высылка на родину. Там она арестована за шпионаж и измену.

Address

New York, NY

Website

facebook.com

Alerts

Be the first to know and let us send you an email when Sapphire Blog posts news and promotions. Your email address will not be used for any other purpose, and you can unsubscribe at any time.

Contact The Business

Send a message to Sapphire Blog:

Videos

Chill Wednesday night in the end of May 2023. We are at the Music Hall of Williamsburg in Brooklyn. I never knew about it`s existence before. The name sounds so grandiose and promising like Elvis himself played there in the past. We are open to new night life experience. By we, I mean myself and my girlfriend. I call her White Cat. She is blond and calls her inner world “little meow”. She said, that her little inner meow was uncovered for me. It`s Mareux [Marou] concert tonight. A band from LA playing coldwave music with the guitar sound and synthesizers, very 80s. I can't tell my girlfriend likes the music, but she wants to spend time together and pays attention to my interests. So, we are here listening to the dark and cold wave together. The club is disgusting and cheap. It reminds underground clubs of 90s in Berlin where everything is decadent and depressive. The concrete hangar is immersed in cold blue light and decorated with dark red velvet draperies with golden trim. Trash and dirt are everywhere and it`s freezing here. I think she hates everything here including the band with their music. I think, that she hates me because of the way I am. Does she despise me because of this place? Does she think the place and sound is a reflection of my inner meow? She makes me feel ashamed for everything around because she is very posh and spends money in restaurants with the minimum four stars rating. Williamsburg Music Hall is crowded with young people in black goth outfits. They drink and chat. Some of them discuss the difference between cademin and cocaine. Some of them consume it right in front of us. Drunk couples are pushing while trying to squeeze closer to the stage. The darkness smiles and the sound keeps everyone moving like puppets. I stay still in my long black tube dress. Darkness and fear chained me while the Night Vision song is playing loudly. The song is about a woman on fire who loves no one. My White Cat is crying. For a moment I thought it`s h