19/10/2024
По информации газеты Die Zeit, 1 октября канцлер Шольц пытался дозвониться до Путина! Но зачем? Что ему нужно от убийцы и диктатора? О чем с ним можно разговаривать? Какие могут быть общие темы с убийцей?
Согласно Конституции Германии, канцлер представляет народ и его интересы, однако немцы совсем другие. Они четко разграничивают "черное и белое" и не уполномочивали его вести постыдные разговоры с Путиным. Они поддерживают Украину в ее стремлении сохранить свободу и вернуть свою целостность. Если бы Шольц действительно выражал волю народа, то ВСУ с первых дней войны били бы российские войска при помощи "Леопардов" и "Мардеров", а Крымский мост давно уже был бы разрушен ударами "Таурусов".
Однако на самом деле канцлер — поразительный трус и лгун. У него нет храбрости отказать Зеленскому в его просьбах о поставках оружия во время личных встреч. Но как только Зеленский улетает в Киев, Шольц, "потеряв самообладание от страха перед реакцией Путина", начинает делать заявления в прессе и перед избирателями, что "конфликты решаются за столом переговоров", и попросту "дает задний ход". Его действия могут привести к поражению Украины и оставить Германию уязвимой перед окрыленным безнаказанностью Путиным.
Как можно не понимать, что Путин не остановится ни перед чем? Следующей за Украиной может стать одна или несколько стран-членов НАТО. Если Шольцу кажется, что линия фронта далеко, аж за 2000 километров, и даже если Путин дойдет до польской границы, то и тогда, по его мнению, до Германии будет еще далеко — он глубоко ошибается. Для того чтобы вызвать кризис в Европе, Путину не нужно дойти до польской границы. Достаточно дойти до Днепра, и Европу захлестнут десятки миллионов беженцев. Как ему такая перспектива?
Кстати, результат звонка Шольца оказался показателен: поговорить с Путиным ему так и не удалось. И дело не в том, что канцлер передумал, просто "абонент не пожелал общаться". Трубку взял Песков и сообщил, что "Путин не видит никаких общих тем и не собирается тратить время на пустые разговоры".
Одним словом, нам не повезло с канцлером. Одна надежда на немцев — они не такие.